Я коренной австралиец и работаю в горнодобывающей компании.

Когда Адам Лис устроился на работу в горнодобывающую промышленность, люди из его общины коренных народов в Австралии подумали, что он либо «смелый, либо наивный». Но «коренные народы должны сидеть за столом принятия решений внутри корпораций», утверждает он. Вид с воздуха на шахту возле горы Айза, автор Денисбин (CC BY-ND 2.0)

Адам Лис | 21 августа 2023 г.

Работа в горнодобывающей отрасли никогда не входила в мои планы. В детстве я мечтал стать священником с лицензией пилота, жить и работать в отдаленных австралийских общинах. Я получил степень в области рекламы, поступил на дипломатическую службу и проработал пять лет в правительстве, в том числе три года в качестве младшего дипломата в Самоа. Но я никогда по-настоящему не вписывался. Я ушел с дипломатической службы в январе 1999 года, когда мне было 27 лет, и вернулся в свой родной город, отдаленный и пыльный шахтерский городок Маунт-Айза в глубинке Австралии.

Там, вместо того чтобы посещать коктейльные вечеринки и общаться с премьер-министрами и послами, я стриг газоны, сгребал листья и занимался ландшафтными работами. Примерно через 10 месяцев после перерыва в моей карьере моя старшая сестра Кэсси вручила мне газетное объявление о должности «старшего советника по делам коренных народов» на шахтах Маунт-Айза, одном из старейших и наиболее прибыльных рудников Австралии по добыче меди, свинца, цинка и серебра. MIM, как известно, хотел нанять коренного австралийца, который вырос в местной общине и понимал ее проблемы и проблемы, — кого-то вроде меня. Я не ожидал, что получу эту работу, но я ее получил.

Сегодня, более 20 лет спустя, я один из немногих высокопоставленных руководителей коренных народов, работающих в горнодобывающей промышленности Австралии. В качестве главного советника по делам коренных народов Австралии в англо-австралийской металлургической и горнодобывающей корпорации Rio Tinto я помогаю нашему исполнительному руководству и совету директоров улучшить наши отношения с аборигенами и жителями островов Торресова пролива, их сотрудниками и улучшить результаты для них. сообщества.

Такие люди, как я, являются посредниками, живущими в двух мирах. Мы переводчики для компаний и сообществ. Мы помогаем им понять друг друга для достижения взаимной выгоды.

Есть много сложностей и проблем. Горнодобывающая промышленность, символ промышленного прогресса и создания богатства, к сожалению, также оставила после себя наследие изоляции, перемещения и эксплуатации коренных народов во всем мире. В Австралии, где основными статьями экспорта являются железная руда, уголь, газ и золото, промышленность на протяжении десятилетий игнорировала и исключала аборигенов и жителей островов Торресова пролива, которые являются коренными жителями земель и вод страны.

Когда я устроился на свою первую работу в MIM, многие в моем сообществе считали меня либо смелым, либо наивным. Но я считаю, что коренные народы должны сидеть за столом принятия решений в корпорациях не как пассивные заинтересованные стороны, а как активные влиятельные лица. Мы можем активно добиваться возмещения прошлых проступков и возглавить в отрасли подход, который будет уважать культурное наследие, приносить экономическую выгоду и обеспечивать целостность окружающей среды.

Племена аборигенов и жителей островов Торресова пролива были первыми суверенными народами австралийского континента и прилегающих к нему островов и владели землей по нашим собственным законам и обычаям. Наука предполагает, что мы существуем здесь уже как минимум 65 000 лет; Британцы колонизировали Австралию менее 250 лет назад. Со временем они отобрали у нас наши земли и написали законы, из-за которых нам было трудно сопротивляться.

Коренные народы были бессильными наблюдателями. В 1950-1970-х годах горнодобывающие компании во многих местах обнаружили железо, уголь, уран и промышленные полезные ископаемые, такие как бокситы, медь, свинец и цинк. Коренные народы редко имели право голоса или возможность вмешаться, когда правительства Содружества, штатов и территорий предоставляли компаниям аренду горнодобывающих предприятий. Посторонние наблюдали за разрушением наших священных мест без какой-либо компенсации.

В том числе и недалеко от Маунт-Айзы, моего родного города. Когда я приступил к исполнению своих обязанностей в MIM в 2000 году, традиционные владельцы региона Калкадун не имели доли в горнодобывающих операциях и не получали никакой экономической выгоды от них. Открытые шахты оставили на земле своих предков огромные зияющие воронки. Традиционные владельцы не имели официального взаимодействия с рудником, не имели специальных программ трудоустройства коренного населения и инициатив в области социальных инвестиций. Они организовали иск о праве собственности коренных народов, направленный на юридическое признание и обеспечение исторических прав народа Калкадун на земли их предков, а также на поиск более инклюзивного подхода к управлению землей и ресурсами в будущем.